
За многочисленными ролями писателя, главного редактора газеты "Завтра", председателя Изборского клуба Александра Проханова порой теряется одно его, несомненно, сильнейшее умение — мастерство интервьюера.
Настоящее издание отчасти призвано исправить это упущение. Отчасти, ибо полный корпус бесед Проханова — это отдельное многотомное собрание сочинений. В книге нет интервью из цикла "Русская весна", практически нет статусных встреч с президентами и губернаторами, в кипящих девяностых остались диалоги с лидерами "красно-коричневой" оппозиции.
"Вопрос в лоб" — это соратники и оппоненты, властители дум и герои скандальной хроники, идеологи и художники, учёные и священники. Есть медиа-звёзды, есть люди, как говорится, широко известные в узких кругах, без которых, однако, невозможно полноценно представить русское культурное пространство.
Объединяет сию разношёрстную компанию фигура Проханова и мировоззренческая направленность бесед.
В пяти разделах книги выражено время, люди и сам Александр Проханов.
В дни, когда мы отмечаем 30-летие газеты "День-Завтра", предлагаем вниманию читателей фрагменты этого уникального сборника.
Свет во тьме
из беседы с митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычёвым)
Александр ПРОХАНОВ. Владыко, в молодости я был пленён образом патриарха Никона, часто бывал в Новом Иерусалиме, и вдруг меня осенило открытие: Никон ждал Второго Пришествия Христа, он хотел превратить Россию в место, куда бы опустился Новый Иерусалим. Видно, большинство русских людей верило, что Христос придёт на Русь. И для этого среди подмосковных рощ, у реки Истры была создана топонимика святых мест. Там были Иордан, Вифлеем, Голгофа, Фавор… Меня поразила грандиозность этого замысла, гордыня, с одной стороны. По существу, Никон как бы изменил координаты Земли, пытаясь этим изменить космические координаты, перенеся смысл и центр истории в Москву. И если я верно понял Вас, то идеал будущей России должен сводиться к тому, чтобы уготовить через Россию место приходу Божию, сделать её угодной Христу и в этом смысле каким-то образом приблизить образ Родины к Новому Иерусалиму — насколько это возможно в земной ипостаси...
ИОАНН, Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. У Никона гордыни не было. Постройка Нового Иерусалима — это материальное закрепление того духовного факта, что Россия сознаёт и принимает своё Богоносное служение. А о Втором Пришествии излишне упрощённо рассуждать ни в коем случае нельзя. События этого должно ожидать с благоговейным страхом и душевным трепетом.
Что касается образов духовных, то тут всё тоже достаточно ясно и просто: Россия как вселенская хранительница и защитница святого Православия есть "подножие Престола Господня". Это понимание зрело в русском религиозном самосознании на протяжении многих веков, а наиболее чётко его выразил перед самой революцией наш великий святой Иоанн Кронштадтский. Родиться русским, говорил он, есть дар определённого служения. Ведь в церкви нет национальностей, "несть эллин и иудей"; она различает людей только по служениям. Есть служение царское, есть — патриаршее, есть — монашеское, есть служение мирян.
Так вот, русское служение — одновременно жертвенное и героическое, высокое и скорбное, общечеловеческое и вселенское — заключается в том, чтобы до конца времён стоять преградой на пути зла, рвущегося к всемирной власти. Стоять насмерть, защищая собой Божественные истины и спасительные святыни Веры. Доколе мы помним об этом — жива Святая Русь, неодолима и страшна врагам!
Очарованный странник
Из беседы с путешественником и священником Фёдором Конюховым
Александр ПРОХАНОВ. Отец Феодор, я много путешествовал по миру, но в основном по воюющему миру, по "горящим садам". Я вырос в мирной московской интеллигентной семье: бабушка, мама… Почему же, отче, меня швырнуло в этот мир, в грохочущие континенты? В этом какая-то загадка. А почему вас судьба ввергла в эти скитания, борения, странствия? Ведь это не спорт. Было что-то другое, что-то космическое в вашем решении.
Иерей ФЕОДОР (КОНЮХОВ). Я небольшой грамотности человек, я не сдвигаю что-то грандиозное. Но я с детства духовно готовился к путешествиям. Каждый день молодые люди стоят перед выбором: приходят к Богу, приходят к путешествиям или выбирают иную судьбу. А мне в жизни так определено было.
Наш род из поморов. Мой дедушка Михаил, как гидрограф и картограф, участвовал в первой экспедиции Георгия Яковлевича Седова на судне "Пахтусов". Царь Николай послал эту экспедицию для исследования Новой Земли, потому что норвежцы просили царское правительство отдать новые земли им. И царь прежде хотел больше узнать об этой земле и точно нанести её на карту…
Когда я в 1951 году родился, дедушка уже больной был. Он умер в 1958 году, и я помню, как он лежал парализованный. Нас пятеро в семье: три брата и две сестры, но выпало, чтобы я достиг Северного полюса: дедушка просил, чтобы я дошёл. С тех пор я начал готовить себя к экспедиции. На то, чтобы я дошёл до Северного полюса, потрачено почти 30 лет. Первый раз я был там с командой, с великим путешественником Дмитрием Игоревичем Шпаро — это экспедиция "Комсомольской правды". Там я познал настоящий Северный полюс: 7 лет в этой экспедиции участвовал. Потом перешёл в экспедицию "Арктика" к Володе Чукову, также пошёл к Северному полюсу. И только потом отправился в одиночку.
Достигнув Северного полюса и оправдав надежды дедушки, я пришёл на его могилу. А когда мы шли с Володей Чуковым (экспедиция "Арктика"), то уже почти у самого Северного полюса отыскали замёрзшее бревно: из Сибири же несёт течением. Я отколол маленький кусочек дерева и, придя к дедушке на могилу, подсунул этот кусочек под крестик: мне нужно было материальное доказательство. Он же в том мире газеты не читает, телевидение не смотрит, а это бревно пропитано Ледовитым океаном, морозами...
Продолжение: https://zavtra.ru/blogs/izdatel_stvo_nashe_zavtra_predstavlyaet.